24 августа
Проехав на поезде всю ночь, из Лахти в Москву мы прибыли в восемь часов утра, но домой вылетели только в семь вечера. Для меня это не имело особого значения, в отличие от хоккеистов, которые приехали на автобусе в аэропорт Внуково и были вынуждены провести там все время до нашего вечернего рейса.

У меня же это был лучший день за все лето, потому что, пока хоккеисты томились в ожидании своего рейса, я съездил в аэропорт Шереметьево и встретил свою прекрасную жену, как раз в этот день прилетавшую из Канады. Линда провела почти все лето в нашем доме в Waskesiu, Saskatchewan, потому что мы знали: я буду настолько погружен в хоккейные дела, что ей будет нечего делать; просто целесообразно было отложить ее прибытие как можно дольше. Но я страшно скучал по ней. Мы с ней женаты с 1970 года, тогда я был студентом университета провинции Саскачеван, а она работала в бухгалтерии универмага Eaton. У нас трое детей: Энди, старший сын, живет в Калгари, с женой Сарой и двумя обожаемыми внуками, Викторией и Дэниэлом; Скотт вместе с женой Кэтрин живет в этом году в г. Аугсбург, Германия; а Дженн живет и работает в Саскачеване. Я не уверен, знала ли Линда, в какого рода бродячую жизнь она себя ввергает, выходя замуж за хоккейного тренера. Эта работа может отнимать чрезвычайно много – и не только по причине многих часов, проводимых на катке до, во время и после тренировок и игр. Тут и переезды, и работа с видеозаписями, и установление связей и контактов; и матчи, которые надо посмотреть. Если вы хотите сохранять подобие нормальной семейной жизни, это ложится тяжелым бременем на вашу супругу – и Линда отлично справилась, вырастив троих детей. В среднем тренер держится в команде НХЛ около двух с половиной лет, именно так было и у меня в Калгари и Коламбусе. К счастью, в годы становления наших детей у нас была достаточно стабильная домашняя жизнь, поскольку с 1983 по 1997 г.г. мы жили в Калгари – во-первых, вследствие моей работы со сборной страны, и, во-вторых, потому что тренировать Calgary Flames я переместился всего лишь на другой конец города. Тем не менее, со сборной страны мы колесили по всему миру, а с Флэймз – по всей Северной Америке. Так что, было много моментов, когда Линда оставалась, как одинокая мать, с тремя детьми, наедине с их самой разнообразной деятельностью и минимумом помощи с моей стороны во время выездов. С тех пор, как дети выросли и покинули родительский дом, ее поддержка во всех моих скитаниях – Япония, Германия, теперь Россия – была единственной опорой в реализации моей мечты позаниматься тренерской деятельностью по всему миру. Я знаю, что Бэрри Смит, когда думал об этой работе, не планировал везти сюда свою жену, а когда я озвучил Линде мысль о приезде сюда, она была полностью за и сказала, что тоже поедет. Без этого недвусмысленного «вотума доверия» я вряд ли согласился бы.
Линда привезла с собой тонну багажа, преимущественно такие североамериканские предметы первой необходимости, как майонезная приправа Miracle Whip, коричневый сахар, прочие штуки для выпечки, типа пекарного порошка, выпечной соды и шоколадной крошки. Мы забросили ее сумки в машину и провели остаток дня в хождении по магазинам, при этом я рассказывал ей, что следует ожидать от Магнитогорска.
В первую очередь следовало знать, что между увиденным в Москве и тем, что завтра она увидит в Магнитогорске, разница такая же, как между днем и ночью. Нынешняя Москва – это современный город, сильно отличающийся от того, что я видел, когда приезжал сюда со сборной в 80х. Афиши, реклама, неоновые вывески – такие же, какие можно увидеть в Токио или на Таймз-сквэр в Нью-Йорке. Торговые центры похожи на североамериканские, с такими же дорогими бутиками. В Москве потрачено много денег на благоустройство, но Магнитогорск предстанет перед Линдой таким, какой выглядела Москва в старые времена, и пойти там будет особенно некуда. В Магнитогорске есть только три цвета – серый, коричневый и черный, плюс металлургический комбинат, день и ночь изрыгающий дым. Над городом висит низкий потолок загрязненного воздуха. Москва же – яркий, живой и бойкий город. Со временем, можно только надеяться, Магнитогорск станет таким же.

http://hksalavat.ru/index.php?extend.942

24 августа
Проехав на поезде всю ночь, из Лахти в Москву мы прибыли в восемь часов утра, но домой вылетели только в семь вечера. Для меня это не имело особого значения, в отличие от хоккеистов, которые приехали на автобусе в аэропорт Внуково и были вынуждены провести там все время до нашего вечернего рейса.

У меня же это был лучший день за все лето, потому что, пока хоккеисты томились в ожидании своего рейса, я съездил в аэропорт Шереметьево и встретил свою прекрасную жену, как раз в этот день прилетавшую из Канады. Линда провела почти все лето в нашем доме в Waskesiu, Saskatchewan, потому что мы знали: я буду настолько погружен в хоккейные дела, что ей будет нечего делать; просто целесообразно было отложить ее прибытие как можно дольше. Но я страшно скучал по ней. Мы с ней женаты с 1970 года, тогда я был студентом университета провинции Саскачеван, а она работала в бухгалтерии универмага Eaton. У нас трое детей: Энди, старший сын, живет в Калгари, с женой Сарой и двумя обожаемыми внуками, Викторией и Дэниэлом; Скотт вместе с женой Кэтрин живет в этом году в г. Аугсбург, Германия; а Дженн живет и работает в Саскачеване. Я не уверен, знала ли Линда, в какого рода бродячую жизнь она себя ввергает, выходя замуж за хоккейного тренера. Эта работа может отнимать чрезвычайно много – и не только по причине многих часов, проводимых на катке до, во время и после тренировок и игр. Тут и переезды, и работа с видеозаписями, и установление связей и контактов; и матчи, которые надо посмотреть. Если вы хотите сохранять подобие нормальной семейной жизни, это ложится тяжелым бременем на вашу супругу – и Линда отлично справилась, вырастив троих детей. В среднем тренер держится в команде НХЛ около двух с половиной лет, именно так было и у меня в Калгари и Коламбусе. К счастью, в годы становления наших детей у нас была достаточно стабильная домашняя жизнь, поскольку с 1983 по 1997 г.г. мы жили в Калгари – во-первых, вследствие моей работы со сборной страны, и, во-вторых, потому что тренировать Calgary Flames я переместился всего лишь на другой конец города. Тем не менее, со сборной страны мы колесили по всему миру, а с Флэймз – по всей Северной Америке. Так что, было много моментов, когда Линда оставалась, как одинокая мать, с тремя детьми, наедине с их самой разнообразной деятельностью и минимумом помощи с моей стороны во время выездов. С тех пор, как дети выросли и покинули родительский дом, ее поддержка во всех моих скитаниях – Япония, Германия, теперь Россия – была единственной опорой в реализации моей мечты позаниматься тренерской деятельностью по всему миру. Я знаю, что Бэрри Смит, когда думал об этой работе, не планировал везти сюда свою жену, а когда я озвучил Линде мысль о приезде сюда, она была полностью за и сказала, что тоже поедет. Без этого недвусмысленного «вотума доверия» я вряд ли согласился бы.
Линда привезла с собой тонну багажа, преимущественно такие североамериканские предметы первой необходимости, как майонезная приправа Miracle Whip, коричневый сахар, прочие штуки для выпечки, типа пекарного порошка, выпечной соды и шоколадной крошки. Мы забросили ее сумки в машину и провели остаток дня в хождении по магазинам, при этом я рассказывал ей, что следует ожидать от Магнитогорска.
В первую очередь следовало знать, что между увиденным в Москве и тем, что завтра она увидит в Магнитогорске, разница такая же, как между днем и ночью. Нынешняя Москва – это современный город, сильно отличающийся от того, что я видел, когда приезжал сюда со сборной в 80х. Афиши, реклама, неоновые вывески – такие же, какие можно увидеть в Токио или на Таймз-сквэр в Нью-Йорке. Торговые центры похожи на североамериканские, с такими же дорогими бутиками. В Москве потрачено много денег на благоустройство, но Магнитогорск предстанет перед Линдой таким, какой выглядела Москва в старые времена, и пойти там будет особенно некуда. В Магнитогорске есть только три цвета – серый, коричневый и черный, плюс металлургический комбинат, день и ночь изрыгающий дым. Над городом висит низкий потолок загрязненного воздуха. Москва же – яркий, живой и бойкий город. Со временем, можно только надеяться, Магнитогорск станет таким же.

http://hksalavat.ru/index.php?extend.942

26 августа
НХЛ и ИИХФ пытаются договориться о новом трансферном соглашении, и Величкин принимает самое активное участие в этих переговорах. Он состоит в переговорной комиссии и очень хочет заключить соглашение на том только условии, что оно будет учитывать существующие контракты хоккеистов. Он пользуется влиянием в этой группе, и в конце концов Россия стала единственной страной в Европе, не подписавшей новое трансферное соглашение.


По иронии судьбы, сегодня мы получили хорошую новость о том, что Малкин намерен остаться и отыграть весь год. Мы узнали об этом после тренировки, когда вся команда вместе с женами, подругами и детьми выехала на горнолыжный курорт, построенный ММК в горах Южного Урала, в 40 км от города. Малкин выждал время и официально заявил прессе о своем решении.
Это случилось, конечно, после того, как клуб переписал контракт в его пользу, включив стоимость дачи - подарок от клуба. Дача – что-то вроде коттеджей у нас в Канаде, то есть, все выглядело, как если бы клуб НХЛ, например Торонто, решил купить хоккеисту дом на озере Мускока, чтобы убедить его подписать контракт. Так что, для Малкина в ходе этих переговоров все сложилось хорошо, и я предвижу, что для нас тоже все сложится хорошо. В прошлом месяце (так в оригинале, на прошлой неделе – прим.пер.) в Финляндии, на Кубке Тампере, он был просто великолепен. На наш матч против Таппары, местной команды, собралось много зрителей, и Малкин вытворял с шайбой такое, что болельщики просто вставали и аплодировали ему. Такое не часто бывает с иностранным хоккеистом в чужой стране, но мастерство Малкина привело их в восхищение. Я надеюсь еще неоднократно услышать такие аплодисменты в ходе сезона.

27 августа
Сегодня суббота, и после утренней тренировки мы с Линдой пошли в город. Мы прошли к зданию городского совета, в котором, точнее – в загсе, проходила регистрация десятков браков. Это была картина, достойная того, чтобы ее увидеть. Автомобили с невестами и женихами, вместе с их свидетелями, выстроились в ряд, и через каждые пятнадцать минут пары заходили внутрь, выходили, уже женатые/замужние, и, счастливые, разъезжались по городу, при этом машины гудели в ознаменование столь важного события. Отсюда молодожены обычно отъезжали к Военному Мемориалу, находящемуся на берегу реки Урал, или к новой православной церкви, для фотографирования.
В Магнитогорске церквей немного, поскольку город был основан только в 1929 году, когда Россия была в тисках "безбожного" коммунизма. Все церкви, которые мы видели – либо абсолютно новые, либо построены всего несколько лет назад. Религия как бы возвращается сюда, и одно из самых интересных проявлений этого я вижу в нашей раздевалке. Внутри шкафчиков практически всех игроков висят иконки. Люди не могли показывать свою веру и исполнять религиозные обряды на протяжении многих лет, и теперь они наверстывают упущенное, украшая стены этими иконами. Перед выходом на лед многие хоккеисты осеняют себя крестным знамением точно так же, как в Северной Америке спортсмены делают это уже многие годы.
Позже, гуляя по городу, мы набрели на еще одну очень важную находку – только что открывшуюся пиццерию. Маленькое признание: я – просто «пиццеман», и это просто рай – тонкая хрустящая корочка с качественным сыром. Было здорово встретить такое в этом удаленном месте.

http://hksalavat.ru/index.php?extend.943

28 августа

Вчера вечером к вратарю Трэвису Скотту на десять дней приехали жена Лиза и двое детей. Они – канадцы, проживающие в Сан-Антонио; за сезон она приедет к нему 2-3 раза, дорогу оплачивает клуб. Она еще раз приедет в декабре, а он съездит домой в ноябре, когда у нас будет 10-дневный перерыв на турнир сборной страны. Ежедневно я стараюсь поговорить с Трэвисом на льду – и часто разговор бывает не о хоккее.

Обо всем, что угодно. Мы сравниваем свои мнения об увиденном, сравниваем, как мы адаптируемся, и насколько все здесь отличается от привычного нам. По какой-то неведомой причине возможность обсудить с кем-либо эти вещи крайне важна. Или, если я услышу что-нибудь через сарафанное радио, я спрашиваю его: "Ты слышал, что происходит в Северной Америке?"
На днях мы говорили с ним об урагане в Новом Орлеане, и он сказал, что два года играл за команду города Батон Руж, и что у него там есть знакомые. Даже российское телевидение довольно широко освещало ту ситуацию, и, конечно, у нас в квартирах был канал CNN, так что мы могли быть в курсе событий. Трэвис сказал, что не может поверить, дворец, по его предположению, должен был совершенно разрушиться, потому что он и был-то неважным, и затопило его полностью.
Как может подтвердить любой человек, имеющий отношение к хоккею, вратари – это особая порода, потому, видимо, что им приходится вставать на пути шайбы, выстреливаемой со скоростью полтораста километров в час, часто – в голову. Некоторые вратари – веселые везунчики, как например, Грант Фюр (Grant Fuhr) и Майк Вернон (Mike Vernon), и кажется, что у них совершенно нет забот. Так они справляются с ситуацией. Другие – наглухо закрытые, такие, как Патрик Руа.
Трэвис Скотт больше подпадает под вторую категорию. Он – серьезный парень, спокойный, можно сказать - размышляющий. Когда я думал о нем вне тренировок, именно эти мысли несколько беспокоили меня. Все, у кого я интересовался, говорили мне, что он – по-настоящему хороший командный парень и партнер, но тихо делающий все по-своему. Я подумал: «Да… это может превратиться в проблему». Потому что, когда я ввожу хоккеистов в команду, всегда учитываю, насколько они вольются в коллектив и справятся с новой ситуацией. По Трэвису у меня сложилась запутанная картина, потому что некоторые говорили: "Нет-нет, он очень сильный духом человек". Так что нам пришлось присматриваться к нему. Он очень спокоен. И наблюдателен. И в нем чувствуется сила. Его присутствие ощущается. Когда он выходит на лед тренироваться, он полностью погружается в работу.
Я знаю, что случаются моменты, когда он бывает раздражен. Вратарю здесь приходится нелегко, потому что во время тренировки партнеры по команде могут сделать двадцать пять пасов от центра круга до сетки ворот. Я пытался говорить ребятам, чтобы они бросали по воротам, но они не делают этого. Иногда с другого конца катка доносится громкое "Fuuuuuuuck", и, не оборачиваясь, я знаю, что это Трэвис. Потому что хоккеисты так изобретательны и мастеровиты, что практически заводят шайбу пасами в ворота.
Еще одно сильное отличие для него - объем работы на земле, который мы проделываем во время тренировочного сбора. Тренер вратарей у нас – Юрий Шундров, из Киева, работник украинской федерации хоккея, он заставляет этих парней прыгать через препятствия – то, чего Трэвис никогда не делал. Вот вам пример. Игра у нас будет через два дня. Сегодня утром мы собрались в десять часов, и провели с ребятами получасовую разминку в спортзале. Затем полтора часа позанимались на льду. После льда мы поднялись в тренажерный зал для занятий плиометрией (упражнения, при выполнении которых мышцы развивают максимальное усилие в кратчайший период времени – прим. пер.) и работы с тяжестями. Так что, Трэвис оказывается в совершенно новой для него обстановке, поскольку в Американской хоккейной лиге приходится так много ездить, что проводить хорошие тренировки вне льда просто нет возможности. Я доверяю ему, потому что он проявляет вполне достаточную приспосабливаемость. До сих пор он успешно проходил этот тест, но нынешняя ситуация означает для него огромные изменения и вызов, и нам придется постоянно отслеживать ее.
На второй или третий день пребывания здесь Линда напекла ему шоколадного печения. Он сказал: "Здорово! Пока сохраню, отнесу домой, в квартиру". Он был просто поражен этим жестом - тем, что кто-то думает о нем.
Линда живет здесь уже несколько дней и постепенно привыкает, но даже простейшие мелкие вопросы могут оказаться тяжелой задачей. Пример: у нас есть пластиковая карта российского банка, и сегодня утром Линда позвонила мне на работу: "Дэйв, я только что была в двух разных банках с нашей карточкой, она не работает. У нас вообще есть деньги на счету?" Да, есть. Я сказал: "Не волнуйся. Скорее всего, в банкомате просто кончились деньги". Ну, конечно, так оно и оказалось. Дело кончилось тем, что мы обошли пять разных банкоматов, и все они были пусты – потому что на выходные дни их иногда не заполняют. Поэтому, если в пятницу вечером не позаботишься, к полудню субботы зачастую остаешься у разбитого корыта.

http://hksalavat.ru/index.php?extend.944